Бывает такой вид дел, расследуя которые, ты отдаешь всего себя без остатка. Ты думаешь о нем и днем, и ночью, отчеты с места преступлений висят у тебя на стенах, постепенно замечаешь, что сон куда-то исчезает, и уснуть ты можешь, только наглотавшись снотворных и виски.

Но даже во сне это дело будет преследовать тебя. В каждом сне ты будешь видеть себя на месте преступления в виде преступника или в виде жертвы, и каждую ночь будешь вскакивать в страхе, только чтобы принять еще таблетку или опрокинуть еще виски, чтобы хоть как-то заглушить в себе это, забыть об этом чертовом деле и, наконец, поспать спокойно, хотя бы несколько часов.

Сон не идет. Ничего не изменится, а ты только начинаешь спиваться. Соседи косо смотрят на тебя, друзья отворачиваются, и коллеги мрачно смотрят на тебя, а в голове у них только одно: "И этот спекся".

Мое новое дело было именно из таких. И чувства свои я только что описал.

Я сидел за столом на своем рабочем месте, а передо мной было четыре папки с личными делами пропавших. Никто не стал бы искать пропавших людей, если бы не перепись населения, после которой всю эту толпу наркоманов, шлюх и воров внезапно записали в полноправные граждане НКР, причем по правам они были вполне равны со мной. И тут-то я понял, почему жители внутреннего города Убежища так брезгливо и с нескрываемым пренебрежением относились к жителям пригородов. И впервые не мог назвать их за это фашистами, как делал это раньше.

Ну а пропажа гражданина НКР это вовсе не то же самое, что пропажа безродного дикаря с Пустошей. Граждане НКР, они драгоценные, их беречь надо. Я тоже так считал, пока Брюс не начал продавать гражданство, которое у него выкупили семьи и буквально раздали всем подряд. Ну, хотя бы то, что все граждане обязаны были работать, или хотя бы числиться на работе. Большая часть в итоге числилась какими-нибудь уборщиками и кочегарами, при этом продолжая являться теми, кем они являлись. Зато при нас открылся еще и отдел налоговой полиции.

Галлас окончательно перешел куда-то в администрацию и в полиции теперь не появлялся, а у Каноля у самого был завал - огромная куча дел, разгрестись бы до Нового года. Дела по большей своей части были мелкими, но время было упущено и разобраться со всем...

Помощи ждать неоткуда, и я взял в руки в очередной раз папку. Личное дело принадлежало женщине. Пропала она три дня назад. Кроме этого факта, описания внешности и характеристики с места работы, в личном деле практически ничего не было. Однако, судя по характеристике, это была на самом деле одна из тех, кого можно было смело записывать в граждане. Любящий муж, две маленькие дочки... Как они вообще в этой клоаке выживали до этого?

Кроме этой женщины на мне висели еще три человека - мальчик, практически еще ребенок лет пятнадцати - Коди, пробивался нищенством, пока мы не пришли в город. Джимми Д взял его уборщиком в свою аптеку после того, как получил лицензию на ее открытие. Джимми просто божился, что Коди - отличный парень, просто очень молчаливый, что при работе у Джимии наоборот даже хорошо.

Еще двое пропавших были самыми заурядными жителям города - парень и девушка, оба жутко сидели на винте. Джек и Джилл Кирстены. То ли брат и сестра, живущие в кровосмешении, то ли уже семья. Если бы Йорганнсон не был бы уверен, что у этих дел есть общий корень, то я бы и не связал бы их между собой. Да и не связывал, на самом деле - парень и девушка вполне могли повздорить, после чего парень, допустим, убил девушку и, испугавшись содеянного, сбежал из города. Или они оба нарвались на кого-нибудь более... И лежат теперь мертвыми в какой-нибудь канаве. Да, черт подери, если бы не Йорганнсон...

Я положил папку на место и мертвым взглядом уставился вперед. Рукой я зашарил под столом и потянул оттуда фляжку. Металлическая фляга с номером восемь, которую я купил у перебирающегося из города Убежища на юг в Убежище 15. Фляга была заполнена чистой горной водой, которую я набрал в последний свой поход в пустыню - что от газировки, что он ржавой гадости из под крана уже тошнило. Я отвернул крышечку фляги и присосался к ней губами. Вода смочила мне губы и потекла в утробу.

- Стрелецки, мать твою, сколько раз я говорил, чтобы ты не пил на работе! - услышал я недовольный голос капитана и поперхнулся.

- Ну, это же вода! - ответил я, откашлявшись. Половина фляги была у меня на коленях, и если бы во фляге была бы не вода, то костюм бы пришлось выбрасывать.

- Да? - чуть остановившись, спросил он, принюхался, и продолжил. - Какая разница? Как будто ты никогда не пил на работе! В общем, тебе повезло, видимо твое дело сдвинулось. Отправляйся на улицу Сета...

НКР, получив город, стало переименовывать его и давать старым улицам новые названия. Вот и эта улица была названа в честь Сета, первого рейнджера НКР, который, кроме всего прочего, был еще и изображен на одной из банкнот.

- Там тебя встретят патрульные и проводят к тому месту... Там один из пропаших людей... Давай, давай, Стрелецки, пошевеливайся!

Я, всем своим видом выражая недовольство, пошел к выходу из кабинета. Улица Сета была окраинной, но, пожалуй, одной из самых больших улиц города. Еще бы, его именем маленькую улицу не назвали бы однозначно. Человек в синей форме уже ждал меня там. Я вынул из кармана жетон и показал его патрульному.

- Детектив Стрелецки.

- Следуйте за мной, детектив. - ответил мне парень и, развернувшись, повел меня в сторону придорожной канавы. Над канавой вились мухи.

- О, мой Бог. - сказал я, разглядев, наконец, то, что лежало на дне канавы.

Я аккуратно оперся рукой о край канавы и спустился вниз, но стоило мне обернуться к находке, из-за которой меня и вызвали, как я тут же осознал свою ошибку. Поделать я ничего не успел, и меня жестко вырвало, что сделало вид моей находки еще более отвратительным.

На дне канавы лежал сильно фрагментированный труп, щедро обрызганный кровью, а теперь еще и рвотой. Труп был мало того, что разделен пополам, так еще и сильно объеден. В некоторых, особенно объеденных частях, я видел голые кости. Волосы этой женщины были свалявшимся комком, но, тем не менее, она вполне подходила под описание одной из потерянных женщин, а именно первой - примерной семьянинки и матери двоих детей.

- Ты коронера вызвал? - спросил я у патрульного.

- Да, да. Только он сейчас на вызове, поэтому приедет позже...

- Как же ее на опознание-то тащить... Останешься тут до приезда коронера, проследишь, чтобы труп еще сильнее не объели...

Я сел на землю и хорошенько осмотрел труп, в надежде найти следы зубов и определить, кто же жрал эту милашку. Картина была странной - как будто зубы человека, только намного-намного шире и толще. В детстве мама мне рассказывала польскую сказку о великанах-людоедах, только на пустоши я о таких не слышал. Я больше ничего определить бы не смог, тем более, что тащили труп по канаве, по которой бежал ручей, смывший все следы. Я вылез из канавы и глубоко вдохнул чистый, не загаженный трупной вонью воздух.

- Дождешься тут коронера, пусть пришлет мне отчет о вскрытии. На трупе очень странные следы зубов...
Я решил, что лучшим вариантом будет пойти в библиотеку и посмотреть, у какой из новых жизненных форм Пустоши могут быть такие зубы...

Как только город перешел под нашу юрисдикцию, мы открыли здесь школу и библиотеку. Деньги на это выделяли и семьи, и правительство города, и я даже думать не хочу, сколько было денег отмыто через это все.

Библиотеку собирали с огромным трудом, за бешенные деньги выкупая книги из города Убежища, где уже три года как все книги были оцифрованы. Также толстяк Тернер умудрился наткнуться на архив библиотеки еще не Нью, а старого Рино, который чудом уцелел, это все тоже перенесли в библиотеку.

Насколько я знал, свежие книги, напечатанные по информации Братства стали, тоже были тут. Я поднялся по высокому крыльцу этого здания и вошел внутрь.

Библиотеку тут охраняла полиция, и на ресепшене сидел престарелый патрульный, уж не знаю, как его сманили сюда.

- Что-то случилось, офицер? Спросил он, увидев меня.

- Мне нужна книга о современных мутациях. - клыки явно принадлежали какому-то мутировавших видов.

- Да, нам только недавно завезли справочник. - полицейский приятно улыбнулся и полез под стойку. Протягивая мне учебник в простой обложке, обклеенной сверху полиэтиленом. - Из Братства. Данные писца Веры еще даже есть.

- Где расписаться? - спросил я.

- Нет, нет, нет! Не на вынос. Только в читальный зал! Он вон за той дверью.

Поблагодарив библиотекаря, я открыл указанную мне дверь, вошел в абсолютно пустой зал и уселся на скамейке возле окна.

Я открыл справочник... Руки смерти, гекко, собаки, мантиссы, супермутанты...

Супермутанты!

Пролистав учебник до нужной страницы, я принялся за чтение.

- Можно присесть тут? - внезапно раздался голос.

Я повернул голову и увидел парня и девушку, стоящих возле меня. Интересно, как они сюда подкрасться так смогли? И несмотря на то, что зал был практически пуст, они уселись рядом со мной.

Пропустив информацию о росте, о бесполости и остальном, я наткнулся на описания челюсти... Бинго! Это они!
Интересно, как мутанты смогли сожрать человека прямо в городе и, при этом, никак себя не выдать?

- Вот, смотри это Галлен. Он был первым, кто открыл два вида кро...

Рука парня медленно поползла вверх по бедру девушки, так заинтересованно смотрящей на него. Через несколько секунд она оказалась в промежности у девушки..

- Кхм. - я откашлялся. Рука резко убралась оттуда. - Разрешите, я пройду.

Парень встал и, кивая и что-то бормоча, пропустил меня.

Я вышел из здания библиотеки, посмеиваясь и думая о том, что дело наконец-то окончательно сошло с мертвой точки и теперь куда-то катится на всех парах... Вопрос только в том, куда...

Я увидел, что по улице, озираясь, идет мужчина из примерно таких, какие бродили по Рино пару месяцев назад. Я пошел к нему, чтобы проверить документы - патрульных на по близости не было, а торчок на участке - это всегда расследование и головная боль, которая совершенно никому не нужна.

- Мистер, - сказал я, вытаскивая жетон из карманов. – Что-нибудь случилось?

Торчок, вроде, пошел ко мне, но, увидев жетон, тут же развернулся и побежал. Я, пряча жетон в карман, побежал за ним, правда, оружия не достал – не хватало мне еще и каждого подвернувшегося наркомана убивать.

Библиотека находилась на второй улице, как раз через несколько домов после «Акулы». Именно так, бок о бок, здание разврата и знание просвещения.

Практически пустынная в дневной час улица – все либо на работе, либо валяются по «аптекам» обдолбанными, и только мы вдвоем - я и этот торчок бежим по улице в какой-то странной игре…

Видимо, из-за постоянного употребления винта, у торчка этого выносливость была подорвана, я в несколько длинных скачков нагнал его, пригнул на спину и свалил на землю.

- Лежать, сука, лежать! – прорычал я. – Лежать, тварь!

- Нет, нет! – внезапно разревелся торчок. – Только не отдавайте меня снова туда, пожалуйста.

Горькие слезы текли по щекам наркомана, когда я застегивал у него на руках за спиной наручники…

- Кто такой? Имя, фамилия? - спросил я у наркомана, сидящего напротив меня, в одной из допросных.

- Отпустите меня, а? - со слезящимися глазами попросил он.

- Обязательно отпущу. Ты сначала скажи мне, кто ты.

- Они найдут меня. Обязательно найдут. И снова закроют в клетке. - убежденно ответил мне мой собеседник.

- Кто найдет? В каких клетках? - спросил я, решив, что по поводу установления личности подозреваемого я все равно ничего не добьюсь.

- Люди в белых халатах. В клетку. Они заставляют нас вдыхать что-то. Каждый раз разный вкус. Некоторые умирают. Я бежал... Бежал через пустыню. Но они меня все равно найдут...

Что-то мне это начинало напоминать. Я глянул ему в глаза и спросил, как можно более вежливо, чтобы установить хоть какой-то контакт.

- Сэр, откуда вы бежали?

- Мистер, сэр... Сеньор. Они называли его сеньором. Он найдет меня. Найдет. От него не спрятаться.

- Как выглядело здание, в котором вы находились? Откуда вы сбежали?

- Из пустыни. Через пустыню. По песку.

Кулак сжался сам по себе, мне казалось, что этот человек уже просто издевается надо мной, но, когда я понимаю, в чем тут дело, я просто кладу руку на стол. Что там мне говорили про разработку новых наркотиков?

- Это такое здание… Оно состоит из двух и огорожено решеткой?

- Да, да! – начинает быстро-быстро кивать мой собеседник. – Решетки. Много решеток. Я люди за ними.

Это конюшни. А сеньор – это принятое обращение к Мордино. Все ясно.

- А ты не видел там такого человека… Среднего роста, темные волосы и черное пятно на ухе.

- Человек с пятном на ухе? Видел. Он ругался сильно, а потом били его… Сильно били, много крови было.

Родимое пятно на ухе, один из признаков вырождения был у того самого человека, которого я должен найти. Значит, человек этот на конюшнях, и его пропажа никак не связана с трупом женщины, который мы нашли сегодня. Нужно упрятать куда-нибудь этого «свидетеля», а то, действительно, найдут его Мордино и убьют… Подумав немного, я решился.

- Пойдем, я покажу тебе место, где тебя никто не найдет. – сказал я ему, протягивая руку.

- Никто? Даже они? – спросил он у меня, и внутри похолодело.

- Никто-никто. – заверил я его.

Когда мы вышли из допросной, я пошел к дежурному, сидевшему на ресепшене. Торчок так же тащился за мной, как привязанный.

- Сержант. – сказал я патрульному в синей форме и с сержантскими лычками. – Одиночные камеры есть свободные?

- Нет, с утра какую-то проститутку привели, пришлось ее отдельно посадить. А то у нас тут не отдел будет, а бордель.

- А чего вы шлюх-то таскаете сюда? – спросил я, удивленно.

- Говорят, что на улице собой торговала, вот и притащили. А мне откуда знать, я ее не задерживал.

- Вытаскивай ее оттуда. – махнул я рукой. – Я проведу воспитательную беседу. Да, кто-нибудь из младших патрульных тут?

- Да, дежурные тут.

- Вот. – я, не глядя, вытащил несколько мелких купюр из кармана брюк и протянул их дежурному. – Дашь, скажешь, чтобы купили еды какой-нибудь, только нормальной и накормили этого. Теперь посади его в одиночку, а шлюху эту сюда тащи.

Одиночные камеры у нас, можно сказать, люксовые, пусть несколько часов пересидит там. Потом я уже решу, что с ним делать. А мне пока что следует наведаться на Конюшни, если уж они людей красть стали.

Торчок безропотно пошел с дежурным, а дежурный через несколько минут вернулся с моей старой знакомой – Сьюзен из «Кошачьей лапки».

- О, здравствуйте, детектив. Что-то не заходите вы к нам совсем. – вальяжно начала она, мягко освобождаясь от рук дежурного и подходя ко мне.

- Времени нет, Сьюзи, извини. – сказал я ей.

Патрульный ржал, что есть сил, смотря на нас, и тут я понял, что слава развратника и любителя проституток мне обеспечена.

- Она в «Кошачьей лапке» работает, правда. – сказал я дежурному, который тут же стал очень и очень серьезным.
Но раскрасневшаяся морда по прежнему выдавала его и, вдруг, мне внезапно захотелось свалить этого человека, подумавшего обо мне.. Несправедливо подумавшего обо мне плохое и бить его, бить, бить. Я глубоко вздохнул. И продолжил. – Она может быть свободна. А ты проследи, чтобы к нашему гостю никто не заходил. Да, и… Послу не говори про него, пожалуйста.

- Без вопросов, детектив. – ответил мне дежурный, разведя руками.

- А ты хороший. – внезапно вмешалась в наш разговор проститутка, проведя рукой мне по щеке. – Я могла бы и бесплатно с тобой…

- Спасибо, не надо. – нашел я силы отказаться. – Иди, и на улице больше не шали.

- Конечно нет, детектив. – вдруг внезапно громко и очень сладко рассмеялась девушка и пошла прочь.

Я слышал ржание дежурного, когда уходил из участка. По-видимому, Михаил Стрелецки скоро станет не только порнозвездой, но еще и частым клиентом в «лапке». Видимо, не только сниматься, но и снимать научится.

Преодолев за несколько часов дорогу до Конюшен, я вошел внутрь. Охранники попытались было преградить мне дорогу, но жетон оказался на редкость хорошим аргументом. Ко мне подошел молодой человек в тугой кожаной куртке и, смерив презрительным взглядом, спросил:

- Что случилось, детектив? – он знал меня, видел, когда я приносил партию винта, отобранную у Сальваторе. Это и был Хесус Мордино-младший.

- Хесус. – не дорос этот парень, чтобы я его на Вы называл, хоть и был намного старше меня. – Что ты думаешь о том, что красть граждан НКР и использовать их в опытах немного противоречит законам Республики?

- Что?! – спросил меня Хесус, неправдоподобно сыграв удивление. – Как Вы смеете говорить мне такое?

Малыш подрос, малыш умеет говорить убедительно, только доказательство моей правоты сидит сейчас в одиночке в участке.

- Это просто наркоманы. – сказал он. – Им тут хорошо, им больше некуда пойти. Они получают у нас дозы и даже не думают убежать.

- Правда? – спросил я, подходя к клетке, в которой сидел черноволосый мужчина. – А чего вот этот в синяках весь? Прямо настолько не хотят убежать, что бить приходится?

Рука Мордино скользнула к карману, в котором, насколько я знал, он всегда держал нож, но на полпути остановилась и просто упала вниз, вдоль тела.

- Как вы думаете, что скажет Мордино, если меня убьют тут? Я же, все-таки, друг семьи, Джек, - сказал я, обратившись к мужчине в клетке, он повернул ко мне голову, я увидел родимое пятно на ухе. – что ты думаешь, по этому поводу?

Хесус посмотрел на меня с лютой ненавистью.

- Отпусти этих троих. – сказал я. – Остальных искать не будут. Не отпустишь - получишь большие проблемы. Пытаться что-то сделать со мной бесполезно – конюшни окружены рейнджерами, если я отсюда не выйду, то они камня на камне тут не оставят. Ты же еще себе накупишь.

- Троих?

- Коди, Джека и Джилл.

- Тут есть такие… - ответил парень. – Точно ничего не будет?

- Если еще и объяснишь, какие дела семьи имеют с супермутантами, то точно.

- Что за бред ты несешь? Какие супермутанты?

- Труп одной из пропавших нашли в городе. Объеденный супермутантами. Уверен, что экспертиза подтвердит, найдет в ее организме остаточные следы от наркотиков.

- Слушай… - Мордино тяжело задышал, внезапно став очень сильно похожим на своего отца. – Есть дела между нами. Они пришли с юга, злые, ненавидящие людей, абсолютно не хотевшие никого слушать, и набрели на Конюшни. Не знаю, как, но отец смог с ними договориться. Твари работают на погрузке – разгрузке, сам знаешь, если видел, что в этом им равных нет. В некоторые отдаленные места мы с ними отправляем дилеров, как под охраной. Но в последнее время, они становятся все менее управляемыми. Нам нужна помощь, чтобы от них избавиться.

- Хочешь воспользоваться чужой силой? Нашими руками уничтожить непокорных мутантов? – спросил я, улыбнувшись.

- Я заплачу. Сколько скажешь, столько заплачу, только помоги решить вопрос.

- А ты не думал, что можно просто потолок им на головы свалить? Или еще что? В этом вопросе на НКР не рассчитывай. Так, освобождай этих троих, и мы пойдем.

Хесусик пробурчал что-то на своем языке, наверняка очень грубое и ушел куда-то, через минуту вернувшись с ключами. Он освободил тех рабов, которых я назвал ему, и мы восвояси отправились в город.

Я все-таки написал о логове диких супермутантов, как стали их позже называть «второго поколения», и через полторы недели оно было зачищено рейнджерами. Никто из полицейского управления в этом, разумеется, не участвовал.