Свет пробился через марлевые занавески, висевшие на окнах, и разбудил меня. Пустая кровать, смятые простыни – она ушла. Просто ушла?

Возле моей головы на ее подушке лежал лист бумаги. Я взял его в руки:

«Мне необходимо отлучиться. Скоро буду. Твоя Сьюзен.»

Перевоспитание проститутки? Что-то не думаю я, что мне такое под силу, совсем не думаю.

Постель все еще хранила ее тепло, она ушла не так давно. Я встал с кровати, подобрал с пола ванной брошенный тут вчера пустынный комбинезон и начал одеваться.

Хорошо, что для защиты от пустынных бурь на комбинезон был нашит капюшон – я мог хоть как-нибудь укрыть лицо. Вечером это было не так критично, чем сейчас, утром.

Со шкафа я вытащил оба пистолета, проверил – их никто не трогал. Один из них я положил в кобуру, второй поставил на предохранитель и убрал в рюкзак. Осмотрев номер, я убедился, что ничего не забыл, вышел из номера и аккуратно закрыл дверь на ключ.

Сдав ключ толстяку, я вышел за дверь, вдохнув запах города. Усмехнувшись, я отметил про себя, что разницы никакой нет. Как был воздух загажен, так и оставался, и официальная власть республики ничего не изменила. Совершенно ничего.

Дом напротив был заброшен, как и почти все, кроме этой ночлежки. К моему счастью, дверь парадного даже не была заколочена, и я беспрепятственно вошел внутрь. Открыв первую попавшуюся мне дверь, я убедился, что окна выходили на крыльцо здания «гостиницы». Через грязные, лет двести не мытые окна, увидеть меня было невозможно даже с трех метров, зато я изнутри все прекрасно видел.

Когда ждешь время тянется долго… Нет, не так. Когда ждешь, время тянется ужасно долго. А уж когда ждешь женщину...

Но мне долго ждать не пришлось – она действительно торопилась. Только не она одна. С ней шло четыре человека в железной броне и лазерными пистолетами, не узнать в которых людей Сальваторе не мог никто, хоть неделю пробывший в Нью-Рино. К тому же впереди них, рядом со Сьюзен, переодевшейся в красивое платье с длинным подолом, шел крепкий мужчина, с сединой на висках, но все в тех же крутых круглых солнечных очках.

Вот так вот… Только начнешь верить в чистоту помыслов людей, а они сразу заставляют тебя в этом разувериться. В очередной раз разочаровываешься, а ничего так и не меняется.

Максимум через полчаса меня будут искать по всему городу. Страшно? Очень. Очень и очень страшно. В этом городе остался единственный человек, которому я мог доверять. Ну не к Мордино же мне идти, верно? Я уже к нему один раз ходил, и что изменилось?

Я вышел через заднюю дверь и снова пошел к дружелюбному негру. Забавно, да? Наркоторговец, а честнее большей части населения этого города, включая полицию, да и остальных.

Я добрался до него, пока ловушка, в которую превратился этот город, еще не захлопнулась. Но больше всего меня поразило то, как он изменился.

Полицейские теперь стояли практически на каждом шагу, подозрительным личностям просто не дали бы появиться на улице. Но я же был не просто подозрительной личностью.

Дважды мне все же пришлось пройти мимо копа, и оба раза они провожали меня злобными взглядами. Хотя тело рвалось ускорить шаг. Но я слишком хорошо знал их повадки, тем более, что раньше они были моими повадками.

Аптека стояла пустая, на двери было написано «Закрыто до лучших времен». Неужели мой визит прошел для него не лучшим образом? Неужели он не смог разрешить проблем с семьей?

Единственный шанс найти его, это придти прямо к нему домой. Жил он в двух шагах от аптеки и путь до его дома занял у меня около пяти минут.

Я поднялся по лестнице и постучал в дверь. Через минуту дверь открылась, и я увидел лицо Джимми через щель.

- Ты? – спросил он, и его глаза расширились.

- Я. – ответил я и пожал плечами. – Пустишь?

- Сейчас-сейчас. – он засуетился, завозился с цепочкой и открыл дверь, примерно через минуту. – Заходи-заходи.
Джимми, как всегда черный и опрятно одетый сразу же закрыл дверь и проследовал в комнату, в пять раз быстрее меня. Когда я заходил в комнату, он завешивал окна тяжелыми портерами. Потом зажег свет.

- Подставил ты меня. Опять. – сказал он не обвиняющее, а просто констатировал факт. – Снова, Михаил.
- Что-то плохое случилось? – спросил я.

- Да, как ты ушел, тут вообще пиздец пошел. Власть взяли Бишопы окончательно и бесповоротно, налоги на мой товар в восемьдесят процентов, аптеку закрыть пришлось. Я даже не знаю, что теперь делать, живу на остатках.
- Это официальный налог? – спросил я.

- Если бы. – он ухмыльнулся. – В Республику едва ли тридцать процентов уходит, остальное к Брюсу.

Брюсу. Этот подонок смог испоганить даже то, что поганить-то, в общем, было некуда. Представляю, что сейчас испытывают Мордино, по большей части, доход которых на девяносто процентов состоял из денег, вырученных за наркотики.

- А Мордино-то что? – спросил я его.

- Мордино сосет, вот что. Пусть с них и дерут не так много, как с остальных, но все же… А вот Бишоп силу набрал неимоверную, у него в семье сейчас человек двести… Стой, а ты как выжил-то вообще? – он снова поднял на меня круглые от ошеломления глаза.

- Да, Мордино меня спасли. Завалил я в тот вечер киллеров Бишопа, благо ты предупредил, чем это может закончиться. А дальше, сам знаешь, как это бывает – изуродованный труп и безымянная могила на Голгофе.

- Не безымянная. – покачал он головой. – Тебя героем выставили. Наверное, одна из немногих могил, на которой хоть какие-то цветы есть. Да, я сам их туда носил.

- Мать на похороны приезжала? – спросил я.

- Неа. Говорят, ей отправили орден. Тебе присудили чуть ли не высшую государственную награду.

- Ну, достойная смерть.

- А какого хера ты вернулся-то? – чуть ли не заорал он. – Тебя же теперь тут все будут искать, если узнают!

- Уже знают. Знаешь Сью? Ну, шлюшку с «Кошачьей лапки».

- Знаю, конечно.

- Не знаю почему… - я сбился, собрался с духом, и продолжил, с каждым словом делая голос все тише и тише. – Я влез из-за нее в проблемы, вытащил ее от работорговцев. Это она меня притащила сюда.

Джимми смотрел на меня участливо, как на идиота-самоубийцу. Я вздохнул и продолжил, чуть ли не прокричал:

- Эта шлюха сдала меня Сальваторе! Я не знаю, изначально ли они посылали ее за мной, и как это вообще случилось, но мне… Я просто проснулся раньше, увидел ее записку, а потом она пришла, а с ней Мейсон и Сальваторе… Пришлось бежать… Я ни к кому кроме тебя прийти не мог.

- Значит, тебя уже ищут. – холодно констатировал бывший наркоторговец. Если бы это был не он, я бы подумал, что он рассчитывает, не лучше ли меня убить и избавиться таким образом от проблем. – И что теперь?

- Я не знаю. – я понимал, что поступаю не лучшим образом. Фактически я просто приперся к нему домой, подставил его перед остальными, а теперь предлагаю решить мои проблемы.

- Я тебя спрячу. – ответил он. – Тут в подвале есть место, бывший тайник моей банды. Когда у меня еще была банда. Там тебя вряд ли кто-нибудь сможет найти…

- Слушай… - мне было жутко неудобно. Но я полез в карман и вытащил оттуда все оставшиеся у меня деньги. – Вот.
Он взял их у меня и пересчитал.

- Ладно, это тебе же на еду пойдет. – сказал он. – Пошли.

Он проверил, что в парадном никого нет, и повел меня вниз, на первый этаж. Там он отпер дверь каким-то ключом.
За этой дверью было совершенно маленькое пыльное помещение, в которое никто не заходил лет, пожалуй, пять. Джимми щелкнул выключателем, и зажглась тусклая лампочка под потолком.

Стол, кровать, шкаф – больше ничего. Кто бы и сомневался. Я уселся на кровать.

- Нормально же? – спросил он.

- Просто прекрасно, дружище. – искренне ответил я. – Тем более, когда снаружи рыщет несколько тысяч ублюдков, желающих меня прикончить и все-таки запихать в ту могилу, которая под моим именем. Слушай, а ты не мог бы еще и книг принести?

- Книг? Да без вопросов…

Разумеется, я приехал в этот город не для того, чтобы отсиживаться в подвале, читать книги и есть одни и те же сэндвичи с вяленым мясом, которыми меня щедро снабжал Джимми. В итоге я проводил время именно так, и мне нужно было это хотя бы для того, чтобы они решили, что я покинул город, решив, что мне тут нечего делать.

На пятый день, когда я знал уже триста шестьдесят способов разжечь костер, а от сухого мяса болел живот, я решил, что так больше нельзя. Завтра же я пойду к Джимми и скажу, что мне нужно действовать.

Успокоив себя таким образом, я лег спать. Жесткие пружины матраса делали сон практически нереальным, но все-таки, окончательно устав и заебавшись, я мог уснуть.

Сквозь сон я услышал звук открываемой двери и решил, что все в порядке, что это Джимми принес очередную порцию книг и сэндвичей, и не придал этому никакого значения, но стук тяжелых стальных сапог разбудил меня и порядком насторожил.

Когда я открыл глаза, я увидел перед собой здоровяка в железной броне, заносящего бейсбольную биту.

Все-таки бейсбольная бита не самое лучшее оружие, особенно в тесном помещении. Ей нужно пространство для размаха, да и слишком долгим может быть этот размах. Вот и мне удалось успеть перекатиться, но, увы, свалившись с кровати и запутавшись в одеяле, я потерял преимущество.

Все, что я успел, это выхватить пистолет и нажать один раз на курок, но металлическая броня бойца была приспособлена для того, чтобы выдерживать пулю из магнума, не то, что из моего кольта. Пуля просто отрикошетила, а бита все-таки опустилась мне на голову, ввергнув меня во тьму.

- Щенок! – услышал я внезапно, вынырнув из холодной темноты. – Мы столько ресурсов потратили, чтобы это утрясти, а ты просто берешь и возвращаешься сюда.

Я открыл глаза, и через странную пелену увидел толстого человека, ходящего туда-сюда. Сеньор Мордино старший собственной персоной пригласил меня на прием.

- Хорошо, что мы еще смогли отбить тебя у Сальваторе, если бы нам Джимми все-таки не рассказал о тебе, то мы бы точно… А так поживешь хоть сколько-нибудь.

Взгляд никак не хотел фокусироваться в одной точке, но с трудом определив приблизительное направления осей икс, игрек и зед, я увидел, что кроме толстяка в комнате находится еще и та самая лысая женщина… Марджерин? Марждори. Точно.

- Введите ему что-нибудь. – кивнул на меня толстяк. – Пусть поживет пока что. Что-нибудь из нового, но не смертельное.

Дав приказание, толстяк повернулся и покинул помещение, а Марджори стала готовить шприц. Видимо, мне надо было быть с ней повежливее, когда я был еще детективом. Она набрала в шприц какую-то жидкость и подошла ко мне.

- Мардж… - прошептал я, пока она закатывала мне рукав и накладывала жгут.

Моя реплика осталась без ответа. Никогда не думал, что окажусь подопытным в Конюшнях у Мордино…