Жара в Мохаве просто жуткая. Вспоминается, конечно, Калифорния, но тут намного, намного жарче. Жарче, чем в аду. И суше. Воды нет. Вода только по трубам, с дамбы Гувера. Ладно, хоть идет.

Я пережил в Сан-Квентине целых тридцать лет, даже завоевал кое-какой авторитет, но прошлое как детектива не могло не оставить на мне отпечатка. Большая часть народа все равно отказывалась иметь со мной хоть какие-то дела. Относились не враждебно, а скорее просто не замечали.

Три года назад, после того, как наша доблестная армия разбила банду Цезаря на дамбе Гувера, нас перевели сюда, в одну из тюрем. Занимались мы добычей полезных ископаемых, геологической разведкой – в Пустыне Мохаве было огромное количество до сих пор не востребованных ресурсов.

А потом в тюрьме случился мятеж. Банда Эдди Кука перебила охранников. Я понял, что следующим буду я, как бывший полицейский. Ночью, украв револьвер, я выбрался через дыру в заграждении и бежал на север, в Слоун.

Слоун эта даже не город. Это, скорее, общежитие для шахтеров. Три здания да и все. В Слоуне принять меня не отказались, но из-за прекращения сообщения между ним и Мохавским Аванпостом, что на юге, работы тут остановились. К тому же, еще и в карьере, в котором велись разработки, завелись Когти Смерти – огромные звери, которым перекусить человека, как мне спичку сломать.

Жизнь в Слоуне практически замерла. А на дворе был две тысячи двести восемьдесят первый год, банда Цезаря вплотную подбиралась к позициям НКР на дамбе, и со дня на день должна была разразиться буря. Мне было пятьдесят три года, я отсидел чуть больше половины назначенного срока.

Человеку не дано изменить мировой порядок. Государства всегда строятся на крови. Одному человеку дано лишь попытаться изменить количество пролитой крови.

Кто-то может повышать ее, собирая банды, убивая и грабя, вроде разных группировок рейдеров. Кто-то может наоборот уменьшать. Но все это происходит в рамках одной истории. Истории нашей планеты, этого коричнево-голубого шарика, летающего вокруг Солнца.

Как же жаль, что я не смог понять этого раньше. Я окунулся в большие грехи маленького города, но испугался и не смог сопротивляться им.

История моя вполне закономерна и совершенно не является каким-то исключением.